Беременная убийством

Кто-то убивает по злобе или из мести. У нее же не было другого выхода.
"Мне мужа жалко"

Звонок в Нижегородском УВД раздался утром. В трубке дрожал женский голос:

- Приезжайте... Я убила свекровь...

Но, увидев труп грузной старухи, опер не поверил беременной Галине:

- Она ж против тебя слон!

Кивнул на пьяного мужа:

- Может, он с мамашей расправился?
И осекся. Бледная Галина смотрела тяжелым взглядом:

- Нет, я!

Говорят, беременная не может убить. Уж слишком велика тяга к доброте из-за проклюнувшейся новой жизни. Собираясь в командировку, узнала: у Галины Кузиной двое маленьких детей. Потому и взяли подписку о невыезде, а не арестовали.

...Дверь открыла женщина лет 30-ти. Кожа да кости, и торчащий, как мячик, живот. Опасливо озираясь, ведет вглубь квартиры:

- А то муж проснется. Тогда...

И показывает свежие синяки.

- Бьет? Зачем же живете с ним?

Галя опускает голову:

- Жалко мне его. Мать Юру спаивала.

Ловлю взгляд, устремленный на тахту, где лежит букет искусственных цветов.

- Значит, вы ее здесь...

Но Галина болезненно морщится и, закрыв руками лицо, плачет навзрыд.
"Бабы мне не нужны!"

Все радостное, что грело душу, осталось для Галины Кузиной в селе, где родилась и выросла. Там же после школы вместе с сестрой-близняшкой работала на ферме. Механизатора Митю из соседней Грибовки сестры увидели на танцах.

- Чур, мой! - подмигнула Вера.

Но Митя пригласил на танец Галину. Верка злилась:

- Мам, мы ж на одно лицо, а он ее выбрал.

Мать отшучивалась:

- Любовь хитра. Бывает, и корова хлыст полюбит...
Галя с Митей мечтали пожениться. Но перед самой свадьбой его нашли мертвым! Он висел в петле на осине, и в остекленевших глазах отражалось небо...

Смерть Мити осталась загадкой, а скоро из села Галина уехала. Устроилась продавщицей в Нижнем Новгороде, сняла комнату.

- С мужем здесь познакомились?

Глаза Галины гаснут:

- Юра не муж - сожитель. Не дала нам свекровь расписаться.

Галина помнит, как в тот день, когда переехала к Попцовым со съемной квартиры, свекровь кричала:

- Мне тут бабы не нужны. Я хозяйка! А Юрка инвалид и дурак!

После травмы руки Юрий и правда сидел на инвалидности. Дом вела Галя, задыхаясь от работы в магазине, готовок и стирок, но свекровь была постоянно недовольна, а поняв, что Галина забеременела, старалась побольнее задеть. Как-то выдала:

- Думаешь, одна ты у Юрки? Держи карман шире!

У Галины вдруг закружилась голова, затошнило. Казалось, она поперхнулась этими словами и они, застряв в душе, распирают ее, как растущий плод.
"Мать отвадить хотела!"

Галина достает платок, но слезы все текут и текут по щекам.

- Лидия Ивановна пила и Юру спаивала, - почти шепчет она. - Внушала, что никому инвалид, кроме матери, не нужен. И Юра верил!

Прошло два года. Муж все чаще пил и даже стал поднимать руку на кроху-сына.

Но свекровь зло смеялась:

- Небось нагуляла, а хочешь на Юрку повесить?

- Помню, уже после рождения Гоши мы с Юрой в ЗАГС собрались, а она "скорую" вызвала, мол, с сердцем плохо. И Юра сдался. Сказал: "Ну его, этот ЗАГС. Будешь мне как сожительница..."

- Я и сынок ее боялись, - говорит Галина. - Бывало, Гошка прижмется ко мне. Одену и гуляем ночью у дома, пока Лидия Ивановна не угомонится.

Страшное случилось позже. Галина обнаружила в постели женскую заколку. Потом чужую помаду и в сердцах швырнула об зеркало в ванной. Вышла свекровь:

- Ты что себе позволяешь? Ты Юрке не жена!

Ночью муж льнул к Галине:

- Галчонок, не было у меня баб. Это мать отвадить тебя хотела. Только люблю я ее. Одна меня растила, а когда руку мне перерезало - из ложки кормила. Ты тоже ее любить постарайся.

У Гали сдавило в груди. Кроме ненависти, она уже давно ничего не испытывала к Лидии Ивановне. Понимала, что запуталась, что живет как во сне, но разорвать порочный круг не было сил. А когда поняла, что снова забеременела, с ужасом, как и в первый раз, ощутила весь кошмар своего зависимого положения.
Свекровь - сводня

Из роддома с маленькой Дашей Галина пришла через неделю. Свекрови не было дома (она давно собиралась к родственникам). В квартире горел свет. Вошла и остолбенела: в постели, бесстыдно раскинув голые ляжки, мужа ублажала... сестра Вера! Увидев Галину, вскочила, засобиралась, а на пороге шепнула:

- Ты-то у меня Митьку-висельника увела? Так что квиты.

У Галины потемнело в глазах, хотелось кричать от душевной боли, и, казалось, нет силы, кроме смерти, чтобы ее утихомирить. Галка схватила нож, попыталась ударить себя в сердце, но подскочил Юрий, и, вырываясь, она ранила его в живот. "Скорую" вызвала сама. А пока его оперировали, бледная, сидела в коридоре. От свекрови случившееся решили скрыть. О Верке тоже не говорили. Но, напившись, Юрий проболтался:

- Мать ее из села нарочно привезла. Тебе досадить. А я пьяный был. Думал - это ты, только без живота!

Зачем свекровь это делает? Чего хочет? Эти мысли не давали Галине жить. А однажды как озарение пришло: да просто мстит за то, что кто-то посягнул на сердце сына, которое она присвоила себе.
"Не надо, Юра!"

Дни текли чередой. Юрий по-прежнему по вечерам выпивал с матерью. Однажды они поскандалили. Потом все затихло. Галина толкнула дверь в ванную и застыла от ужаса: стоя на табуретке, муж привязывал к трубе... Мгновенно в затуманенном страхом сознании всплыла осина, Митя с остекленевшими глазами, и, не помня себя, Галя дико закричала:
- Не надо, Юрочка!

Муж спрыгнул вниз:

- Ошалела?! Не дала лампочку вкрутить!

Галина расплакалась:

- Я ведь подумала - мать тебя довела, вот ты и...

А скоро, прознав про ранение сына, Лидия набросилась на невестку:

- Я тебя проучу, сучка. Высирков своих побереги, ясно?

Галина знала: старуха слов на ветер не бросает, и как коршун охраняла детей. Но делать это было все труднее. В последнее время она неважно себя чувствовала: сильно набухли груди, и Галина обреченно поняла - опять беременна...
Выхода нет

УЗИ показало двойню. Делать аборт было поздно. Галя медленно шла из поликлиники, а дома едва не лишилась чувств: маленький Гоша хрипел, на лбу расползся кровоподтек.
Рядом заливалась криком трехлетняя Даша, у которой на попке от ударов чем-то аж запеклась кровь. Обезумев, Галина бросилась в комнату свекрови:

- За что? Они же дети... Вы... Вы...

Но та, просверлив ее глазами, отчеканила:

- Орали! Спать мешали, ясно?

И, понизив голос, добавила:

- Я твоих ублюдков вообще изуродую, как ты Юрку!

В этот момент что-то торкнулось в Галкином теле. Она посмотрела на Лидию Ивановну, будто пытаясь наконец что-то решить. И отчетливо поняла: выхода нет. И чем дольше смотрела, тем сильнее разрасталась в душе ненависть и ощутимее становились толчки в животе, будто еще нерожденные близнецы протестовали против уготованной им жизни.
"Прости!"

Из уголовного дела
"29 марта Кузина Г. Е., 1980 г.р., на почве личных неприязненных отношений совершила убийство Попцовой Л.И., 1935 г.р.".

Ночью Галина не спала. Прокралась в комнату свекрови. Достала кусок бельевой веревки, накинула на шею Лидии Ивановны и потянула за концы что было сил. Галине казалось, что сейчас родит. Вся боль и ненависть, копившаяся годами, прорвалась, как околоплодные воды, в ее единственном желании - убить! Старуха захрипела, дернулась и затихла.
* * *

Пока Галина давала признательные показания, Юрий стоял рядом. Потом тихо сказал: "Прости!" То ли матери, то ли Галине...

Уезжала я из Нижнего через день. Поинтересовалась у следователя:

- Сколько ей дадут?

Он пожал плечами:

- Лет 8. Но дети маленькие. Исполнение наказания могут отсрочить. А отвечать все равно придется.

Благодарим следственный отдел по Канавинскому району СУ СК при прокуратуре Нижегородскй области.

ЛУчше бы детей пожалела....